Константин Валабуев

Вся наша жизнь это лампочка (В.В.В) С помощью одной копейки я захвачу мир, а затем вселенную На небе только и разговоров что о море Стоишь на берегу и чувствуешь солёный запах ветра, что веет с моря. И веришь, что свободен ты, и жизнь лишь началась . И губы жжёт подруги поцелуй, пропитанный слезой. На небесах только и говорят, что о море, как оно бесконечно прекрасно… О закате, который они видели… О том, как солнце, погружаясь в волны стало алым, как кровь… И почувствовали, что море впитало энергию светила в себя, и солнце было укрощено, и огонь уже догорал в глубине. А ты, что ты им скажешь? Ведь ты ни разу не был на море… Когда мои закроют веки, Когда мой гроб забьют навеки, На камне, как об имяреке, Напишут: "Здесь лежит впотьмах Безумец- труп его пропах Всей скверной,скрытой в человеке Он жил подобием калеки И,как о хлебе и о млеке, Все дни и ночи в этом веке, Мечтал о смерти, об опеке Ее, обшарив все сусеки: Тоску,тревогу,боль и страх. Да будет смерть! Да будет прах! Вещи, которыми ты владеешь, в конце концов овладевают тобой. Лишь утратив всё до конца, мы обретаем свободу. Самосовершенствование — онанизм. Саморазрушение — вот что действительно важно! Мир — это копия, многогранно сделанная копия… за каждым царем есть что то большое чем трон душа есть основа всего Bayern-один клуб дна реликвия И ты будешь волков на земле плодить, И учить их вилять хвостом! А то, что придется потом платить, Так ведь это ж, пойми, - потом! Кто мы такие? Мы просто потребители, одержимые внешней атрибутикой преуспевания. Война, голод, насилие — все это не волнует. А волнует меня: знаменитости и скандалы, телевизор, где 500 каналов и чье имя на бирке моих трусов. Мы работаем на ненавистных работах, чтобы купить дерьмо нам не нужное. Мы пасынки истории, ребята. Без цели и без места. Мы не живём в дни великой войны, ни в дни великой депрессии. Наша великая война — война духовная. Наша великая депрессия — наша жизнь. Твоя работа не ты сам, как и твои деньги в банке. И твоя машина, которую ты водишь. Ты это не содержимое твоего кошелька. Ты это не ключи от машины, мать твою. Ты это поющее и танцующее дерьмо, центр этого мира… (Чак Паланик. Бойцовский клуб) — Прощение просить бессмысленно? — Это всегда имеет смысл. Твоя боль — это твоя боль, и сколько бы окружающие ни твердили, как глубоко они тебе сочувствуют, никто из них не испытывает и половины того, что испытываешь ты (Другие источники, боль) Другие источники, боль Белеет парус одинокой В тумане моря голубом!.. Что ищет он в стране далекой? Что кинул он в краю родном?.. Играют волны - ветер свищет, И мачта гнется и скрыпит... Увы! он счастия не ищет И не от счастия бежит! Под ним струя светлей лазури, Над ним луч солнца золотой... А он, мятежный, просит бури, Как будто в бурях есть покой! Ты хотел изменить свою жизнь, но не мог этого сделать сам. Я — то, кем ты хотел бы быть. Я выгляжу так, как ты мечтаешь выглядеть. Я трахаюсь так, как ты мечтаешь трахаться. Я умён, талантлив и, самое главное, свободен от всего, что сковывает тебя. Нет, я не Байрон, я другой, Еще неведомый избранник, Как он, гонимый миром странник, Но только с русскою душой. Я раньше начал, кончу ране, Мой ум немного совершит; В душе моей, как в океане, Надежд разбитых груз лежит. Кто может, океан угрюмый, Твои изведать тайны? Кто Толпе мои расскажет думы? Я - или бог - или никто! Say HELLO to my little friends! Что же я помню? Помню как читал об одном учёном. Он неровно дышал к котам и ящикам. Любил взять кота и запереть в ящике. А потом, чтобы было интереснее он клал туда машинку, выпускавшую ядовитый газ. Учёный даже не знал когда машина выпустит яд, а когда нет. Удостовериться в этом можно