Ада Шагалова

- Валяться нужно, - с глубокой убежденностью отвечал Горбовский. - Это философски необходимо. Бессмысленные движения руками и ногами неуклонно увеличивают энтропию Вселенной. Я хотел бы сказать миру: "Люди! Больше лежите! Бойтесь тепловой смерти!" А. и Б. Стругацкие, "Полдень. XXII век" The trouble with being the Prime Minister’s sister is, it does put your life into rather harsh perspective. What did my brother do today? He stood up and fought for his country. And what did I do? I made a papier maché lobster head. (Love Actually) Simon: Are you always this sentimental? Mal: I had a good day. Simon: You had the Alliance on you... criminals and savages... half the people on the ship have been shot or wounded, including yourself... and you're harboring known fugitives. Mal: We're still flying. Simon: That's not much. Mal: It's enough. (Firefly) Амели вдруг охватило чувство удивительной гармонии с самой собой. В этот миг всё было совершенно: и мягкий свет, и лёгкий аромат воздуха, и негромкий гул города. Она глубоко дышит. Жизнь кажется ей такой простой и ясной, что Амели охватывает порыв любви и стремления помочь всему человечеству. (Амели) Просто запомни, что тот кто умеет ходить - должен ходить, тот кто умеет танцевать - должен танцевать, а тот кто умеет летать... (Скеллиг) Если ты только хочешь, Ты можешь делать то, что ты можешь, Но, если захочется очень-очень, - То, что не можешь, попробуй тоже. (К. Арбенин) Bewahret einander vor der Zweisamkeit (Rammstein) Эйзенхарт был в одном конце огромного обеденного зала, я же в противоположном, у стены. Там были сотни парней. Я знал, что каждому захочется это попробовать, и жутко боялся, что он не увидит меня из-за того, что я сижу так далеко. Но мне было просто необходимо попасть на этот сеанс! Наконец, Эйзенхарт сказал: «Итак, мне хотелось бы знать, будут ли добровольцы…» Я поднял руку, просто взлетел со своего места и изо всех сил, чтобы быть уверенным, что он меня услышит, заорал: «ЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ!» Он услышал меня, потому что я оказался единственным. Мой голос многократно отразился от стен и потолка зала — мне было очень стыдно. Эйзенхарт отреагировал немедленно: «Да, конечно, мистер Фейнман, я знал, что Вы вызоветесь, я просто думал, может быть, захочет кто-нибудь еще». Р.Ф.Фейнман, "Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!"