Aliaksandr Drahun

Никогда ничего не просить!Никогда и ничего, и в особенности утех,кто сильнее вас.Сами предложат и сами дадут!(М. Булгаков) Чем больше бётся идиотов - тем лучше рынок запчастей Толерантность, это когда е...т в зад, а ты терпишь и ничего с этим поделать не можешь, иначе ты фашист Думаю, что бить надо не по национальному признаку, а в морду, и не за цвет кожи, а за быдлячьи дела. МТ это конструктор для взрослых дядь, чтобы на нем ездить его нужно перебрать и знать насколько качать колесо, чтобы фара помощней светила "что это за сайт? -Это не сайт, это оппозит.ру, детка" (с) Тарантина )))))))))) HD motorcycle is american dream, Ural motorcycle is russian reality! не относись к жизни слишком серьёзно, бо живым нам из нее не выбраться Не шалю, никого не трогаю, примус починяю (Кот Бегемот) Пиво — это еще одно доказательство того, что Господь любит нас и хочет, чтоб мы были счастливы. © Бенжамин Франклин. Есть только две бесконечные вещи: Вселенная и глупость. Хотя насчет Вселенной я неуверен. © Альберт Эйнштейн. Бог подарил мужчине мозг и пенис, но, увы, когда работает один из них, второму не хватает кровоснабжения. © Робин Уильямс по поводу Клинтона и Левински. Я никогда не бываю так занят, как в часы своего досуга. © Цицерон. Холостяк — человек, у которого есть стол и диван, причем история дивана гораздо богаче. © Хенрик Ягодзинский. Вытоптали поле небо засевая..... мертвому припарки как живым медали© СашБаш Als die Nazis die Kommunisten holten, habe ich geschwiegen, ich war ja kein Kommunist. Als sie die Sozialdemokraten einsperrten, habe ich geschwiegen, ich war ja kein Sozialdemokrat. Als sie die Gewerkschafter holten, habe ich geschwiegen, ich war ja kein Gewerkschafter. Als sie mich holten, gab es keinen mehr, der protestieren konnte Martin Niemöller Кали нацысты прыйшлі за камуністам,і я маўчаў, я ж ня быў камуністам. Потым яны прыйшлі за сацыялістамі, я маўчаў, я ж не быў сацыял-дэмакратам. Потым яны прыйшлі за прафсаюзнымі дзеячамі, я маўчаў, я ж не член прафсаюзу. Калі яны прыйшлі за мной, больш не было нікога, хто мог бы пратэставаць. Martin Niemöller