Роман Онищенко

Мы просто жизнь, возникающая в разных организмах, вынужденная переживать свое угасание в каждом отдельном организме. В этой неизведанной жизни мы все потенциальные жертвы и мученики окружающих обстоятельств, не знающие, каким будет "завтра" и будет ли. Мы все в этих обстоятельствах посеянные однажды и уходящие вскоре. Потому и безумно прибегать к оскорблениям, уничижению и в конце концов насилию окружающих, что нередко создает отчаянную ответную реакцию, порождающая еще большее разрушение, всё на том же описанном выше фоне - неизведанной жизни. Жизнь не имеет смысла. Смысл — это всегда несвобода. Смысл — это жесткие рамки, в которые мы загоняем друг друга. Говорим — смысл в деньгах. Говорим — смысл в любви. Говорим — смысл в вере. Но всё это — лишь рамки. В жизни нет смысла — и это её высший смысл и высшая ценность. В жизни нет финала, к которому ты обязан прийти, — и это важнее тысячи придуманных смыслов. — Сергей Лукьяненко, «Спектр» Фромм стремился перенести акцент с биологических мотивов человеческого поведения в психоанализе на социальные факторы, показать что «человеческая натура» — страсти человека и тревоги его — продукт культуры». Дружелюбие или враждебность и разрушительность, жажда власти и стремление к подчинению, отчужденность, тенденция к самовозвеличению, скупость, тяга к чувственным наслаждениям или страх перед ними — все эти и многие другие стремления и страхи, которые можно обнаружить в человеке, развиваются как реакции на определенные условия жизни. Ни одна из таких склонностей не является изначально присущей человеку. Образ жизни, обусловленный особенностями экономической системы, превращается в основополагающий фактор, определяющий характер человека, ибо властная потребность самосохранения вынуждает его принять условия, в которых ему приходится жить. – Пропасть, в которую ты летишь, – ужасная пропасть, опасная. Тот, кто в нее падает, никогда не почувствует дна. Он падает, падает без конца. Это бывает с людьми, которые в какой-то момент своей жизни стали искать то, чего им не может дать их привычное окружение. Вернее, они думали, что в привычном окружении они ничего для себя найти не могут. И они перестали искать. Перестали искать, даже не делая попытки что-нибудь найти." © «Над пропастью во ржи» Человеческая жизнь воистину коротка. Лучше прожить её, делая те вещи, которые тебе нравятся. Мир – это сон, и глупо жить в этом сне, наблюдая неприятные вещи и делая только то, что тебе не нравится. (Ямамото Цунэтомо). Человек превратился в товар и рассматривает свою жизнь как капитал, который следует выгодно вложить. Если он в этом преуспел, то жизнь его имеет смысл, а если нет — он неудачник. Его ценность определяется спросом, а не его человеческими достоинствами. То, что говорят люди, ничего не значит, они только люди. Доброму и прекрасному нет дела до толпы. В темные времена хорошо видно светлых людей. Любовь — это когда кто-то может вернуть человеку самого себя. Отвага это не присутствие сил для движения вперед, а движение вперед, когда этих сил нет. Глава 2305. Мы ссоримся с теми, кого больше всего не хотим потерять. Если другие люди не понимают нашего поведения — так что? Их желание, чтобы мы делали только так, как они понимают, это попытка диктовать нам. Если это означает быть «асоциальным» или «нерациональным» в их глазах, пусть. Больше всего их обижает наша свобода и наша смелость быть самими собой. Мы не обязаны давать никому отчета или объяснений, если только наши действия им не вредят или не посягают на их права. Сколько жизней было разрушено этой необходимостью «объяснять», которая обычно подразумевает, чтобы вас «поняли», то есть оправдали. Пускай судят по вашим поступкам, и по ним — о ваших истинных намерениях, но знайте, что свободный человек должен объяснять что либо лишь самому себе — своему уму и сознанию — и тем немногим, у которых есть право требовать объяснения.