Антон Малышкин

— Давно спросить хотела, — говорит Мари. — А почему гостиница называется «Альфавиль»? — Почему? — переспрашивает Каору. — А это, кажется, наш президент придумал. У всех «рабухо» названия такие же дурацкие. Кто туда ходит-то? Мужики с бабами, цель одна — потрахаться. Койка с душем есть — и слава богу. Кому придет в голову о названиях думать?Вот и подбирают имена побредовее. А почему ты спрашиваешь? — Так называется один из моих самых любимых фильмов. Режиссер Жан-Люк Годар. — Первый раз слышу. — Очень старое французское кино. Еще в 60-х снимали. — Ну, может, оттуда и взяли. При встрече спрошу у хозяина. И что это значит — «Альфавиль»? — Город будущего, — объясняет Мари. — Где-то на Млечном Пути. — А, фантастика? Типа «Звездных войн»? — Да нет, там другое. Ни экшна, ни спецэффектов. Как бы объяснить… В общем, концептуальное кино. Черно-белое, с субтитрами, больше на спектакль похоже. — Концептуальное? Это как? — Например, в этом городе всех, кто плачет, арестовывают и публично казнят. — Почему? — Потому что в Альфавиле нельзя переживать глубокие чувства. Страстной любви там не бывает. Все живут без противоречий, без иронии… Все проблемы решаются очень серьезно с помощью математических формул. Каору задирает бровь: — Что такое «ирония»? — Ну это когда человек смотрит на свои качества со стороны, выворачивает их наизнанку и находит в них что-то забавное. Несколько секунд Каору переваривает слова Мари. — Все равно не очень понятно… Ну а секс в этом Альфавиле бывает? — Секс — бывает. — Без любви и без иронии? — Ага. Каору саркастически усмехается: — Выходит, лучшего имечка для «рабухо» и не придумаешь!