Светлана Захарова

Жили два близнеца в материнской утробе, И другому один как-то высказал мысль: «А ты знаешь, мне кажется есть после родов Удивительная и прекрасная жизнь.» И другой, потянувшись под маленьким сводом, Тут улыбки беззубой своей не сдержал, «Это просто смешно верить в жизнь после родов», Брату верующему в ответ он сказал. -Как по-твоему жизнь может выглядеть эта? - Я не знаю как точно, близнец отвечал. Но мне кажется, там на Земле больше света, Я однажды во сне этот свет увидал. Я, конечно, не знаю, как всё это будет, Но мы может своими ногами пойдём. И ещё, правда, это похоже на чудо, Но возможно, что мы даже есть будем ртом. -Ерунда, вот уж это никак невозможно, Наша жизнь пуповина итак коротка, А ногами ходить, и представить то сложно Нет, не сможем ходить мы ногами никак. И оттуда никто ещё не возвращался, Что за бред у тебя, братец мой, на уме? Всё закончится родами, не обольщайся. Наша жизнь – это только страданья во тьме. -Мне кажется, брат, первый не унимался, Что когда-нибудь сможем увидеть мы мать. И мы временно здесь, чтобы мало-помалу К жизни той после родов готовыми стать. Брат неверующий лишь качал головою: -Верить в мать – это просто за гранью идей. Я не вижу её, значит, нет её вовсе. Ну, скажи, если умный, скажи она где? -Как ответить тебе братец даже не знаю, Но я чувствую сердцем заботу её. И ночами, когда всё вокруг засыпает, Она гладит наш мир и тихонько поёт. Всё наполнено ею, и радость такая, Словно в ней прибываю и ею живу. И хоть точно про жизнь после родов не знаю, Но я верю, что будет она на яву. Встречаются две планеты: - Как дела? - Да неважно. Похоже, я где-то разум подхватила. - Ерунда. Я этим тоже когда-то переболела. Четыре, в худшем случае,пять тысячелетий - и само проходит. Потемпературишь немного, если эта зараза успеет до термоядерной реакции додуматься. А если лечить и не запускать, то уже на стадии античности обычно начинается ремиссия. Я обычно для профилактики принимаю по три астероида в тысячелетие после каждого ледникового периода, и никаких проблем.