Ратибор Дружинин

— Я побоялся бы с ним биться! — И потому безвестным будешь ты! Мир — удел женщин и трусов! Империи создаются в войнах. Иди домой, царевич. Выпей вина, приласкай жену. Завтра будем воевать. — Ты любишь меня, брат? Ты будешь оберегать меня от врагов? — Ты задавал мне подобные вопросы, когда тебе было девять, и ты украл у отца лошадь. Что теперь ты натворил? — Прошлая ночь была ошибкой. — А ночь до этого? — Я сделала много ошибок на этой неделе. — Им управлять нельзя. Он может пойти не только против них, но и против нас. — Им управлять не нужно. Только спустить с цепи, ибо убивать его удел. — Представь себе, если бы цари бились сами. Вот было бы зрелище! — Из всех воинов, любимцев Богов, этого я ненавижу больше остальных. — Людей терзает необъятность вечности. И потому мы задаемся вопросом — услышат ли потомки о наших деяниях, будут ли помнить наши имена, когда мы уйдем… и захотят ли знать какими мы были, как храбро мы сражались и как отчаянно мы любили… — Неужели это эпилог… Пусть помнят титанов… Люди расцветают и засыхают как колосья на полях, но эти имена никогда не умрут. Пусть говорят: он жил во времена Гектора… Пусть говорят: он жил во времена Ахиллеса… — Они нам завидуют. Потому что мы смертные. Любой момент жизни может стать последним. Ведь жизнь ярче и прекраснее, когда она конечна. Ты никогда не будешь красивее, чем сейчас, и мы больше не будем здесь никогда… — Девы испокон веков все усложняют. — У тебя есть меч, а я лишь тем оружием владею, что Боги мне вручили в дар. — Всю свою жизнь я был верен законам чести. Законы эти просты: почитай Богов, люби свою жену, защищай свою Родину. За Трою, нашу великую Родину, будем сражаться? — Хороший день для вороней пирушки! — Ты думал я испугаюсь, увидев твоё войско. Вот оно. Здесь пятьдесят тысяч мужчин, которые принесут свои жизни в жертву твоей алчности. — Сын Трои ещё никогда не был в повиновении у чужеземца. — Тогда всех сынов Трои ждет Аид. — Мирмидонцы, мои братья по оружию, я выше ставлю вашу рать, чем многотысячное войско. И пусть никто не забывает, как мы могучи и отважны. Вам известно, что ждет нас по ту сторону моря? Бессмертие! Идите на Трою! — Клятв между львом и человеком быть не может. Теперь узнаешь, с кем решил сразиться! — Сегодня ты лишишься глаз, ушей и даже языка. Ты явишься в Аид слепым, глухим, немым, и мертвецы будут говорить: «Это Гектoр, глупец, решивший, что он сразил Ахиллеса». — Память об этой войне переживет тысячелетия. — Но тысячелетия не переживем мы с тобой. — Ты прав. Но наши имена останутся в веках! — Эту войну будут помнить в веках, как не предадут забвению и её героев! — С тобой я мир обрел в разгар войны. — Вот мой скипетр. Отдай его своему царю в знак смирения. — Он мне не царь. — Забрав тело Гектора ночью, Приам, ты останешься мне врагом завтра. — Ты и сейчас мне враг, но и врагов можно уважать. — Я не желаю вам зла, но если вы её не оставите, домой вы не вернётесь. — Испуская последний вздох, я буду смотреть на твой труп и улыбаться. — Ты хочешь умереть во имя любви, но о смерти тебе известно также мало, как и о самой любви. — Ответь мне брат, тебе приходилось убивать? — Нет — Ты видел гибель хоть одного воина? — Нет — А я убивал и слышал предсмертные крики, и видел смерть, и нет в ней никакого геройства, и нет в ней поэзии! … — Порой боги благословляют утром, а вечером проклинают.