Оксана Опарина

Он впадает в эйфорию и вываливается из гнезда. "...Допоздна оставался Ходжа Насреддин на кладбище, ведя мысленную беседу с усопшим. Кладбище погрузилось во тьму, повеяло свежестью, зажглись на темном небе звезды. Ходжа Насреддин сказал: - Прощай, мудрый старец, изредка я буду приходить к тебе. И услышал благожелательный ответ, передавшийся в его разум через сердце - не словами, а теплой волной. - Об озере не беспокойся, - продолжал Ходжа Насреддин. - Я выполнил все по своему разумению, и получилось как нужно. Я рад, если хоть чуточку помог тебе своей скромной помощью перейти на высшую ступень твоего бессмертного бытия. Но в одном я повинен: я так и не нашел своей веры. Говоря по правде, я понадеялся на твое обещание подсказать, - а ты взял, да и... того - перешел. Не дождавшись... Теперь я попытаюсь, конечно, сам найти, - не знаю, выйдет ли что-нибудь? Величаво и торжественно, в содружестве звезд, плыла земля сквозь голубую мглу ночи, ветер шелестел в деревьях, кричали ночные птицы, благоухала трава, обильно увлажненная росой, билось сердце в груди Ходжи Насреддина - и во всем этом он вдруг ощутил с полной несомненностью свою веру и понял ее, хотя назвать еще не умел. Переполненный порывом, восторгом и беспредельным счастьем любви к миру, чувствуя ответную, такую же беспредельную любовь живого мира к себе, сливаясь со всем сущим вокруг, но не растворяясь в нем и сохраняя себя, - он шагнул в одно из тех драгоценных мгновений, что соприкасают человека с великим и вечным круговоротом жизни, куда смерти доступа нет и не будет! Его вера все громче звучала в его душе и переливалась через края, но слова для нее, неповторимого и единственного, он в своем разуме не находил. А между тем чувствовал, что оно есть, и где-то близко; он напрягал все силы, дабы пламя из его души поднялось в разум и зажгло его этим великим словом; и когда, казалось ему, он уже вконец изнемог от непомерных усилий, - слово это вспыхнуло в нем, блеснуло, сверкнуло и, перелетев на уста, обожгло их незримым огнем. - Жизнь! - воскликнул он, вздрогнув и затрепе тав, не замечая слез, струившихся по лицу. И все вокруг дрогнуло, затрепетало, отзываясь ему, - и ветер, и листья, и травы, и далекие звезды. Странное дело: он всегда знал это простое слово, но проник во всю его бездонную глубину только сейчас, - и, когда проник, это слово стало для него всеобъемлющим и бесконечным. ...С того памятного дня, когда ему на могиле старца открылось вещее слово, он начал жить уже не так, как раньше: он начал жить в ясности, не смущаемый никакими сомнениями, не угнетаемый путаницей и кажущимся хаосом мира, ибо он имел ко всему верный, истинный ключ." Леонид Соловьев "Повесть о Ходже Насреддине" Если ты повышенно чувствителен к оценкам какого-то определённого человека, напоминай себе иногда, что он к твоей чувствительности совершенно непричастен - ты сам выбрал, иметь против него щит или меч или искреннюю веру в то, что тебя не ударят. Других людей твоя вера ни к чему не обязывает.