Отто Имельман

..Если бог не мог сделать людей счастливее на земле, как мы можем надеяться на рай... Если бог не смог и не захотел избавить от зла землю - нашу единственную юдоль, - на каком основании можем мы рассчитывать, что он захочет избавить нас от зла в другом мире, о котором мы не имеем никакого представления? Гольбах П. Цветок Ночи, полюбивший Луну, был подобен звезде. Ему суждена была недолгая жизнь, и цветок знал, что к осени уснет, чтобы пробудиться лишь через год. Но Луна любила его, и каждую ночь он тянулся к ее ласковым лучам, и казалось ему невозможным на долгие месяцы расстаться со своей любовью. И так говорила ему Земля: "Усни... Осень близка, и жизнь покидает тебя, дитя мое... Весной пробудишься ты ото сна и снова станешь звездой земли..." Но цветок не ответил матери своей, Земле. И, видя его печаль, так сказала Ночь: "Если любовь твоя так сильна, если она дороже жизни тебе; знай, звезда земли, ты будешь светить еще много ночей, но заплатишь за это жизнью". И стало так. Много ночей прошло, и свет цветка был болью, ибо он умирал. И неизъяснимая печаль рождалась в сердцах тех, кто вдыхал его горьковатый аромат, но горечь эта была счастьем, ибо Луна дарила любовью своей. И однажды, взглянув на землю, увидела Владычица Ночи, что угасла звезда земли. Тогда поняла она, чем платил цветок за свою любовь. Горше морской воды были слезы Луны, и велика была печаль Земли. Но печаль эта и слезы эти стали - полынью, скорбной травой, чьи соцветия хранят серебро лунного света, а стебли - горечь слез Луны. Травой печали зовется полынь, и горечь ее свята, ибо это горечь любви, что дороже жизни... «Бог Ветхого Завета — возможно, самый неприятный персонаж в мировой литературе. Ревнивый и гордый этим, мелочный, несправедливый, безжалостный властолюбец, мстительный, кровожадный этнический чистильщик, женоненавистник, гомофоб, расист, детоубийца, сеющий чуму и смерть садомазохист, капризный, злобный хулиган». Ричард Докинз De profundis clamavi ad te, Domine, Domine, exaudi vocem meam. Fiant aures tuae intendentes in vocem deprecationis meae. Si iniquitates observaveris, Domine, Domine, quis sustinebit? Quia apud te propitiatio est, ut timeamus te. Sustinui te, Domine, sustinuit anima mea in verbo eius; speravit anima mea in Domino magis quam custodes auroram. Magis quam custodes auroram, speret Israel in Domino, quia apud Dominum misericordia, et copiosa apud eum redemptio: Et ipse redimet Israel ex omnibus iniquitatibus eius.