Сергей Башков

Та страна, что могла быть раем, Стала логовищем огня, Мы четвертый день наступаем, Мы не ели четыре дня. Но не надо яства земного В этот страшный и светлый час, Оттого что Господне слово Лучше хлеба питает нас. И залитые кровью недели Ослепительны и легки, Надо мною рвутся шрапнели, Птиц быстрей взлетают клинки. Я кричу, и мой голос дикий, Это медь ударяет в медь, Я, носитель мысли великой, Не могу, не могу умереть. Словно молоты громовые Или воды гневных морей, Золотое сердце России Мерно бьется в груди моей. И так сладко рядить Победу, Словно девушку, в жемчуга, Проходя по дымному следу Отступающего врага. Раз принес мне барин чаю И велел его сварить, А я отроду не знаю, Как проклятый чай варить. Вот поставил я таганку, Чай весь высыпал в горшок, Дал приправы – перцу, луку И петрушки корешок. А потом все это в печку, Раза три прокипятил И для пущего эффекту Сверху маслица подлил. «Чай готов! Извольте кушать» - Снял я с барина пальто. - Молодец, коль будешь слушать. – И сказал. – Хвалю за то! Если будешь аккуратно Ты всегда так исполнять, Через месяца четыре Подарю рублевок пять. Ой, пять рублей ведь денег много, С ними можно погулять, И Акулька-недотрога Меня будет уважать. Вдруг… мой барин разозлился, Меня в горницу позвал, В волоса мои вцепился И таскал меня, таскал. «Ах ты, пешка. Ах, дубина, ты чего ж мне наварил, Ах ты, чертов образина, Чтобы пес тебя схватил!» Долго, долго он ругался, Злой по горнице ходил. Тут чурбак ему попался, Им на кухню проводил. Я все думал, удивлялся, Чем ему не угодил, И потом лишь догадался, Что я чай… не посолил…