Оля Коваленко-Гуриненко

Чья ты, девочка, кто тебя, милая, бросил одну, Что ты плачешь так горько, к лицу прижимая ладошки? Дай-ка, я на твои на кровавые раны взгляну, Покажи, обо что ты босые порезала ножки. О, мой Бог, ты же кровью от этих заноз истекла, Я зубами их вырву из ножек твоих невесомых, Посмотри - то осколки не битого камнем стекла, То осколки разбитых надежд, и как будто, знакомых, Ты прижмись ко мне крепче, но все же ответь мне -ты чья, Ты откуда и кто ты, и плакать не надо так горько, Кто одел тебя в эти лохмотья с чужого плеча, Сколько лет ты уже как одна, и скиталась ты сколько?" И она, отвечая чуть слышно, чуть слышно дыша, Иней ранних седин мне ладошкою теплой ласкала: "Ты меня не узнал. Ты забыл. Я - твоя. Я -Душа. Ты меня потерял. Я тебя кое-как отыскала . . Cначала мы молчим, потому что обиделись, потом - потому что неловко нарушить молчание. А потом, когда все забывается, мы просто уже не помним язык, на котором понимали друг др