Родион Ставицкий

+Прыгать с парашютом совсем не страшно. Открываешь дверь в самолете, а там Google Maps. Ты же не боишься Google Maps? + Небо - влажное,  серо-синее, бесконечное. Вы от жадности не смотрите в него, пожалуйста, чтоб своими скупыми пальцами не сломать ничего позднемайского. Я пишу на мокрой бумажице "Не любите меня, пожалуйста,  я всего лишь тут рядом корчусь каждой ночью". И этой ночью. + Мне стало казаться, будто в здание вот-вот врежется самолет, прямо под нами. Я не хотел изобретать, но ничего не мог поделать. Я представил, как в последнюю секунду увижу лицо пилота, и что он террорист. Я представил, как мы встретимся взглядами, когда нос самолета будет в миллиметре от здания. Я тебя ненавижу, скажет ему мой взгляд. Я тебя ненавижу, скажет мне его. + Однажды мы будем дома. И мир станет проще, честней и понятней, и стая станет семьей. В которой тебя полюбят за холод ли сердца, за астенично дрожащие пальцы, за сотню нелюдей в голове. И тогда каждый междугородний станет следующим верным шагом, и каждые рельсы укажут единственно верный путь. Однажды ты будешь дома. Однажды ты будешь, однажды ты просто будешь уместен. + Мы вкалываем на ненавистных работах, чтобы купить ненужное нам дерьмо. Мы — пасынки истории. Ни цели, ни места. На нашу долю не выпало ни великой войны, ни великой депрессии. Наша великая война - духовная. Наша великая депрессия - наше существование. Нам внушали по телевизору, что однажды мы станем миллионерами, кино- и рок-звездами, но нам это не светит. Постепенно до нас это доходит и бесит, страшно бесит. + И пока мир сдвигается с места, я касаюсь тебя словами, Я держусь за тебя словами, и длится цепочка существований. И я говорю: "Я люблю тебя", И это одно, Что есть непреложно так, И темнота, меня обступившая, отступает еще на шаг. + Ведь я читаю письма, как заговорщик. Я ищу в них и выражение лица, и интонацию, и улыбку. И прихожу в отчаянье оттого, что не знаю, как произнести: «Погода стоит хорошая». Это может означать так много! «Идет дождь» — это тоже. Это может означать: «Как весело! Идет дождь. Идет дождь. А мне нипочем…», или «Боже, как вы мне надоели», или еще «Сама не знаю, зачем вам пишу. Мне нечего вам сказать. Идет дождь». +Кто я? Пропойца? Авантюрист? Нежный любовник? Плебей надутый? Сердце, скажи мне, Не глядя вниз, Я вообще человеком буду? + Долгое время я ходил в школу, потом в университет, за хлебом и молоком, потом за сигаретами и виски, за женщинами, за зарплатой, за толпой на праздниках и в метро, за почтой и новыми умными книгами... Всё сильно изменилось в ту тихую декабрьскую ночь, когда пошёл снег. Я вышел из дома и пошёл за ним. Иногда мне кажется, что я до сих пор не вернулся. +Если отбросить физическую боль, все наши страдания сфабрикованы умом из мыслей о прошлом и будущем. Но там всегда будет достаточно материала, чтобы сделать нас несчастными, потому что в будущем — смерть, а в прошлом — все то, что сделало ее неизбежной. +Не нажимайте две кнопки на осциллографе одновременно, а то потом приходит злой дядя с ножом и их выковыривает. А меня спрашивает: "КТО ЭТО СДЕЛАЛ???!!!". И мне приходится ему говорить. +Вот так вот лежишь с автоматом в руках, смотришь на небо и осознаëшь, что ты Женя из сорок третьего…